Гражданин Брих. Ромео, Джульетта и тьма - Страница 68

Другой счастливый случай столкнул его с Индрой Бераном. Они встречались мимоходом в каком-то студенческом кружке до оккупации и теперь сразу узнали друг друга. До войны Индра жил в студенческом общежитии, после сентябрьских студенческих беспорядков тысяча девятьсот тридцать девятого года, вместе с группой других студентов, попал в концлагерь Ораниенбаум. В тысяча девятьсот сорок втором году его выпустили, и теперь он работал по тотальной мобилизации на стройке туннеля. Брих напрямик рассказал ему все о себе, и, видимо, эта доверчивость побудила Индру предложить ему занять, «бис кригсэнде», как тогда говаривали, продавленный диван в комнатке домика, укрывшегося среди большого сада, где до сих пор и живет Индра. Брих наконец смог вздохнуть спокойно: спасен!

Дни и ночи он валялся на скрипучем диване, стараясь возможно реже выходить из дому, читал Достоевского, спал, а когда спускались сумерки, равнодушно глядел в окно на засыпающий сад и терзался бездействием и нечистой совестью. Перечитав все книги на этажерке, он однажды выкопал в старом сундуке под крышей «Капитал» Карла Маркса и «Государство и революцию» Ленина. Брих сделал попытку вчитаться в «Капитал», продираясь через страницы сложных экономических рассуждений, но тревога и ожидание не дали ему сосредоточиться на этом нелегком материале.

Хотелось выйти на свежий воздух и добивать подлый строй, укравший у него пять драгоценных лет жизни. «Я мог бы уже закончить университет», — со злобой думал Брих. Он накопил в себе достаточно жгучей ненависти к нацизму, и эта ненависть звала к действию, требовала отважных поступков.

Индра вскоре обнаружил, что Брих рылся в сундуке, нахмурился и выругал его неосторожным дурнем. Он был скуп на слова, недоверчив, но по беглым намекам, которыми он прощупывал Бриха, тот понял, что сам Индра не ждет освобождения сложа руки. Ничего определенного Индра, разумеется, не говорил.

Позднее Бриху почти наверное стало ясно, что Индра работает в подполье. По вечерам Индра уходил, возвращался, когда Брих уже спал, утром был сонный и злой как черт, ругался, натягивал на себя тряпье и ехал на работу в туннель.

Иногда кто-то стучал в дверь, и Индра просил Бриха пойти прогуляться в сад. Это было унизительно, но Брих повиновался. О чем они там шептались? И за кого он меня принимает? Значит, не верит мне? После одного из таких случаев он напрямик попросил Индру:

— Примите меня к себе, я хочу работать с вами.

Индра долго молчал, осторожно беседовал с Брихом, далеко за полночь, и не сказал ни да ни нет. Только спустя месяц он дал положительный ответ.

— Ладно. Но я тебя не неволю. Прежде подумай, во что ты ввязываешься. Не жди, Франта, романтики и эффектных подвигов. Из-за этого мы уже потеряли немало хороших людей, это теперь пройденный этап. Если не чувствуешь себя готовым и не находишь в себе достаточно терпения и дисциплины, лучше скажи заранее, пока ты не наделал глупостей, которые принесут беду тебе и другим.

Так все и началось. Брих горел жаждой опасных подвигов, но вскоре ему пришлось разочароваться. Он так никогда и не узнал руководства организации, познакомился только с двумя людьми, да и то знал только их подпольные клички. Ему давали смехотворно мелкие поручения, которые казались ничтожными, детскими, игрушечными, недостойными его зрелой ненависти. Брих выполнял их образцово, без отговорок, и все ждал чего-то более крупного. Что же, не доверяют они ему?

Индра пожимал плечами и молчал. Брих воображал, что будет по меньшей мере взрывать мосты, с бешено бьющимся сердцем прятаться под железнодорожной насыпью, сжимая в руке динамитную шашку, ходить с заряженным револьвером, стрелять и скрываться… Может быть, его схватят… о-о, тогда он сумеет проявить отвагу и стойкость! Недешево достанется он нацистам! Но вместо всего этого ему поручали какие-то пустяки и педантически требовали их точного выполнения; видимо, это были мельчайшие и незначительные детали крупной операции, которую он даже не мог представить себе в целом. У Бриха все время было досадное ощущение, что главное делается без него, другими, где-то за его спиной. Несмотря на это, он никогда не жаловался и продолжал работу. Однажды подполью понадобилась крупная сумма денег. Брих предложил достать ее из надежного источника. Не ожидая согласия, он обратился к Ондржею. Тот легко угадал по уклончивым и загадочным ответам товарища, для чего нужны деньги, усмехнулся и, не моргнув глазом, дал нужную сумму.

— Бери, бери, герой, — весело сказал он. — Да смотри береги голову. Бери, не отказывайся, пусть хоть раз этот мусор пойдет на хорошее дело. И курево возьми тоже.

Он насовал в карманы Бриха пачки сигарет, предназначенных для лазарета, шоколад, бутылку хорошего рома и еще что-то съестное.

По дороге домой Брих решил, что нельзя все это сразу выложить перед Индрой: могут возникнуть ненужные подозрения. Он сложил подарки в чемодан и вынимал их постепенно. Но сомнения у Индры все же возникли.

— Откуда это у тебя? — хмуро спросил он.

— Не беспокойся, от одного приятеля. Он надежный человек и даже не знает, где я живу и с кем делюсь.

Индра ворчливо возразил, что не желает, чтобы грязные лапы спекулянтов касались того, за что другие рискуют головой. Но сигареты он иногда брал и курил с жадностью заядлого курильщика. Скорей бы все это кончилось! Больше ничего Индра не сказал, и серые осенние дни, дни без особых тревог, потянулись дальше. Индра раздобыл Бриху фальшивое удостоверение личности и трудовую книжку с отметкой, так что теперь можно было выходить на улицу. Жизнь сразу стала легче. Так Брих и жил — «бис кригсэнде»…